И на старуху бывает проруха! ©
Мне позвонили из «Службы безопасности Сбербанка». В неурочный час и… застали врасплох. Уверенный мужской голос с немного тревожными нотками представился «младшим техническим специалистом», назвал по имени-отчеству и сходу взял быка за рога. По чётко выверенному скрипту.
Короче, я растерялся. И от неожиданности… забыл про все «домашние заготовки». Реально про все эти вечер в хату – часик в радость. Просто послал на три буквы и положил трубку. Надоели уже!
И правда, кажется только ленивый не знает, про всех этих телефонных разводил. Если раньше было хоть как-то интересно, по какому из трёх-пяти возможных сценариев двинется разговор, то теперь уже даже и неловко выслушивать все эти неуклюжие разглагольствования про несанкционированные операции.
Но всё не так просто, на самом деле.
Факт первый. В III квартале по картам банковских клиентов прошло 180 тыс. мошеннических транзакций на общую сумму 2,5 млрд руб. Это на треть больше, чем в тот же период годом ранее, согласно данным Банка России. Причём две трети хищений на сумму 1,6 млрд руб. осуществлены с использованием методов социальной инженерии. Проще говоря, через звонки из липовых колл-центров и Служб безопасности.
По статистике, 100-110 млн россиян в настоящее время являются клиентами хотя бы одной кредитной организации. Но звонят не всем. За год, по данным настоящего Сбербанка совершается до 15 млн звонков – по 3-4 млн в квартал. То есть, обводить вокруг пальца мошенникам удаётся 5-6 чел. из ста. Но и этого хватает на безбедную жизнь. Вернуть потерпевшим получается лишь 13% похищенного.
Факт второй. Очень часто такие звонки идут из исправительных учреждений ФСИН. По информации того же Сбера, телефонные мошенники есть почти в каждом третьем учреждении службы исполнения наказаний в России. И, между прочим, за квартал банковскими службами безопасности выявляется и блокируется порядка 10 тыс. телефонных номеров мошенников. Но вал звонков не останавливается.
Официально в систему ФСИН входят 680 исправительных колоний, 209 следственных изоляторов и 8 тюрем. В них содержатся 486 тыс. чел. В сухом остатке получается, что в преступные схемы колл-центров так или иначе вовлечены минимум 5-10% заключённых, а новые сим-карты поступают в учреждения, задействованные в «бизнесе», едва ли не каждый день. Это даёт представление о масштабах коррупции в системе.
Но и тут не всё так просто.
Факт третий. 15 млн звонков в квартал на мобильные телефоны граждан не сделать из-под одеяла в камере. Особенно с учётом того, что большинство контактов совершается в рабочее, а не в ночное время. Кроме того, в ряде случаев используется аппаратура подмены номеров, так как у абонента-жертвы на экране высвечивается телефон не мобильного оператора, а специфический номер из зоны 8-800, подчас похожий на реальные номера официальных банковских колл-центров. А это уже не пронесёшь в портфеле адвоката и не передашь в посылке с продуктами.
Более того, кто-то ведь подбирает «кадры» и обучает их навыкам общения с клиентами банков. Также понятно, что кто-то занимается поставкой оборудования в исправительные учреждения, кто-то передаёт и обновляет базы данных, осуществляет техническую поддержку и т.п. Наконец кто-то «на воле» открывает счета, снимает похищенные деньги и запускает их обратно в криминальный оборот.
И вот вопрос, как эта масштабная деятельность уже не первый год остаётся скрытой от правоохранительных органов, научившихся выявлять «экстремизм» едва ли не на стадии преступного умысла? Не потому ли, что правоохранители там и сами в доле и в деле?
А может, именно они весь этот «#бизнес» и организовали?
Свежие комментарии