Большинство вождей большевиков известны больше под своими партийными псевдонимами. Редко кто сейчас даже вспомнит их настоящие фамилии.
Зачем они брали себе псевдонимы
Традиция брать себе другие публичные имена появилась на заре революционного движения в России. Это было связано с двумя обстоятельствами. Первое – из-за конспиративной деятельности революционеры часто жили по фальшивым паспортам. Второе – подстрекательские статьи в иностранной и подпольной российской печати было опасно подписывать своими собственными фамилиями.
Так, известный теоретик народничества Пётр Лавров часто публиковался под псевдонимами Миртов, Арнольди. Видный народнический пропагандист Николай Чайковский иногда действовал по паспорту на имя Никанора Никанорова. Один из руководителей террористической организации партии социалистов-революционеров Борис Савинков печатал свои литературные произведения под псевдонимом Ропшин, а также имел ещё с десяток подпольных кличек. Однако у народников и эсеров эти явления были скорее исключением, чем правилом. Большинство из них предпочитало действовать открыто.
Борис Савинков (Ропшин)
Только в среде социал-демократов, причём их наиболее радикального крыла, сложилась стойкая традиция брать себе фальшивые имена. Социал-демократы уделяли большее внимание печатной пропаганде, где часто приходилось подписываться псевдонимом. Кроме того – и это, наверное, самое главное – среди социал-демократов был значительно выше, чем среди эсеров, удельный вес евреев и представителей других национальных меньшинств.
Если бы господа Цедербаум, Бронштейн, Розенфельд, Джугашвили и т.п. вздумали агитировать русских рабочих под своими собственными фамилиями, это вряд ли способствовало бы популярности социал-демократической партии. Под их примером и многие русские в партии большевиков стали брать себе псевдонимы. Так, Вячеслав Скрябин назвался Молотовым.
Большевики буквально сжились со своими вторыми именами и под ними стали государственными деятелями Советской страны. Порой кажется, что они забыли свои настоящие фамилии. Этим обстоятельством давно могли бы заняться психологи: не было ли тут классического раздвоения личности.
Часто роль играл случай
Иногда невозможно установить, почему тот или иной социал-демократ взял себе конкретный псевдоним. Так, меньшевик Гурвич прозвался Даном, меньшевик Юлий Цедербаум, друг молодости Ленина, стал Мартовым, а его брат Владимир Цедербаум, известный историк, печатал свои труды под псевдонимом Левицкий.
Лев Борисович Розенфельд, родившийся в семье крещёных евреев, взял себе звучное имя Каменев – вероятно, чтобы подчеркнуть твёрдый характер революционера. Его близкий друг Григорий Радомысльский стал Зиновьевым неизвестно почему, но очевидно, что такая фамилия звучала на революционных митингах значительно «звонче», чем его собственная.
Иногда псевдонимы «устаканивались» не сразу. Грузин Иосиф Джугашвили стал Сталиным после того, как уже неоднократно побывал Солиным, Като, Кобой и др. Многие считают, что Сталин это как бы перевод на русский язык фамилии Джугашвили, в основе которой – осетинское слово «джуга», означающее «сталь». А Кобой – по имени литературного героя, своего рода грузинского Робин Гуда – его до конца жизни продолжали звать близкие товарищи, знавшие его по революционной работе в Закавказье.
Лев Бронштейн взял псевдоним Троцкий таким образом. Когда для побега из ссылки партийные товарищи приготовили ему фальшивый паспорт, туда оставалось только вписать фамилию, и Бронштейн написал «Троцкий», вспомнив фамилию надзирателя одесской тюрьмы, где он перед тем сидел. Любопытно, что была и дворянская фамилия Троцких, к которой принадлежал известный в то время генерал.
Владимир Ульянов назвался Лениным также по паспорту, с которым выехал из России в 1900 году, причём это был подлинный паспорт реального лица. При этом до 1919 года он подписывался не только фамилией, но и именем из украденного документа – Николай Ленин. До 1895 года Ульянов был известен петербургским рабочим, среди которых вёл пропаганду, под именем «Фёдор Петрович», а свои первые труды он подписывал чаще всего псевдонимом «Ильин». Всего исследователи насчитывают до 150 никнеймов Владимира Ульянова.
История России
Свежие комментарии