Французский политик Валери Жискар Д'Эстен первым придумал фразу «непомерные привилегии» - отсылку к многочисленным преимуществам, которыми обладают США, владея мировой резервной валютой и контролируя ее. Это была ситуация, восходящая к соглашению, достигнутому в 1944 году между союзными державами и основанному в Бреттон-Вудсе, городке в Нью-Гэмпшире; оно стало известено как Бреттон-Вудское соглашение.
Во время конференции ключевые переговорщики, наиболее известные из которых Джон Мейнард Кейнс от Великобритании и глава американской делегации Гарри Декстер Уайт, выработали план новой глобальной, валютной и торговой системы. Кейнс объяснил центральную идею как «расширение валютного союза, основанного на международных деньгах, называемого ... банкорем, фиксированным (но не неизменным) в отношении золота и принятием эквивалента золота ... всеми членами Союза с целью урегулирование международных балансов ».
Это совсем не понравилось Уайту, которого поддержал министр финансов США Генри Моргентау, объявивший, что «Он… Уайт… будет теперь отвечать вместо меня за все иностранные дела. Я хочу, чтобы это было в одном мозгу, и я хочу, чтобы это в мозгу Гарри Уайта» ''. Учитывая такого рода поддержку, Уайт должен был дать толчок денежно-кредитной политике. Битва между Уайтом и Кейнсом станет одной из великих политических дуэлей Второй мировой войны, хотя в значительной степени она была похоронена в финансовых мелочах. Таким образом, доллар США, обеспеченный золотом по паритету 1 унция золота = 35 долларов США, должен был стать резервной валютой глобальной системы. (1)
Но тогда Кейнс был несколько связан желанием получить значительную ссуду США для Великобритании в не столь отдаленном будущем, и это ограничивало его пространство для маневра; и заем, конечно же, был обременен условиями, а именно, с окончанием британской имперской системы преференциальной торговли с ее империей и партнерами по доминиону и открытием этих рынков для потоков капитала США. (Заем наконец был реализован вскоре после смерти Кейнса в 1946 году.) В то время Великобритания была банкротом, как и другие европейские державы, и ее позиции на переговорах были относительно слабыми по сравнению с американцами, которые вышли из войны с прибылью и стали самой сильной экономикой в мире. Неудивительно, что у британцев и европейцев не было выбора, чтобы присоединиться к американским предложениям. Это стало началом послевоенного экономического и политического господства США в Европе - сначала в Западной Европе, а затем в Восточной Европе - со стороны Соединенных Штатов, которое продолжается (и даже расширяется) по сей день.
Денежная система Бреттон-Вудса (BWS) была основана на относительно фиксированном обменном курсе с базой, состоящей из золото-долларового стандарта. Доллар США был зафиксирован по отношению к золоту на уровне 35 долларов за унцию и был полностью конвертирован. Остальные твердые валюты, британские фунты, французские франки, итальянские лиры, немецкие марки и т. Д., стали иметь определенный рейтинг паритета по отношению к доллару, хотя и с ограниченными возможностями для изменения их обменного курса. Фиксированный обменный курс фактически стал привязкой к валюте, при которой отдельные государства могли девальвировать / ревальвировать на 1%. И финансовое давление, и контроль за движением капитала, и контроль обменного курса стали характерными чертами системы. Таким образом, это финансовое давление было ключевым институциональным аспектом BWS.
Эта система, казалось, работала в период быстрого распространения в Западной Европе примерно в 1950-70 гг., Северной Америке, Австралии и Японии, где во всех странах наблюдались высокие уровни роста, низкая инфляция и низкий уровень безработицы. Хотя, несомненно, к другим причинным факторам относились послевоенное восстановление и план Маршалла.
BWS также породил Международный валютный фонд (МВФ), Международный банк реконструкции и развития (Всемирный банк) и Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ), которое теперь переименовано во Всемирную торговую организацию (ВТО), которые все еще остаются, хотя их нынешние остатки остаются сильно измененными по сравнению с первоначальными целями.
К лучшему или худшему, BWS рухнул (или рухнул) в августе 1971 года, когда правительство Никсона прекратило конвертируемость золота в доллар. В значительной степени это было связано с расходами на индокитайские войны и внутренними расходами президента Джонсона на социальные программы «Великого общества». Кроме того, произошло сокращение продуктивности выздоравливающих стран, в частности Германии и Японии. Эти события привели к повторяющемуся дефициту торгового баланса США с одновременным оттоком долларов США. Европейцы, особенно французы, меняли свои излишки в долларах США на золото, что привело к оттоку золота из США, который американским властям необходимо было остановить с помощью решительных мер. Эти радикальные меры привели к фактическому дефолту, когда в августе 1971 года формально прекратилась конвертируемость доллара в золото по требованию. Эти события можно было должным образом описать, используя часто используемое клише, как смену парадигмы.
Все это подготовило почву для нового мира плавающих валют, неконтролируемых потоков капитала, приватизации, дерегулирования и прочего неолиберального идеологического политического багажа. Но даже до знаменательных событий августа 1971 года существовало серьезное недовольство тем, что де-факто субсидия США со стороны остального мира. После всей шумихи с отказом от конвертируемости доллара в золото США по-прежнему продолжали иметь огромный торговый дефицит.
Но с самого начала с этой политикой были проблемы. Когда страна имеет квазипостоянный торговый дефицит, на стоимость ее валюты будет постоянно снижаться. Этого достаточно, чтобы убедить глобальных инвесторов рассматривать хранение активов в долларах или долларовых валютах, таких как казначейские облигации США, как проблематичное. Однако США смогли обойти это препятствие, когда Генри Киссинджер заключил сделку с Саудовской Аравией в 1973/74, в которой было согласовано, что саудовцы будут выставлять счета за свои продажи нефти только в долларах США. Это означало, что, поскольку нефть была в списке покупок почти всех штатов, доллар также пользовался спросом, и этот спрос увеличивал стоимость доллара. Так родился нефтедоллар. США смогли продолжить текущий дефицит по счету текущих операций, потребляя иностранные товары по субсидированным ценам. Действительно, непомерная привилегия.
Рассмотрение многих преимуществ доллара США как мировой резервной валюты обычно понимается под термином «сеньоражные права», так называются привилегии, которые дает данное положение и которые были получены в результате Бреттон-Вудской системы; возможно, наиболее важным является то, что США могут печатать доллары, которые повсеместно признаны жизнеспособным средством сбережения. Как отмечает Барри Эйхенгрин:
«Спорным преимуществом статуса доллара как международной валюты являются реальные ресурсы, которые другие страны предоставляют Соединенным Штатам для получения наших долларов. Для нашего Bureau of Engraving and Printing стоимость выпуска 100-долларовой банкноты составляет всего несколько центов, но другим странам приходится потратить 100 долларов на реальные товары и услуги, чтобы их получить »
(2).
Более того, есть экономия на том, что экономисты называют «транзакционными издержками» ведения бизнеса. Например, возьмем европейскую или южноамериканскую коммерческую фирму, которая хочет взять ссуду для финансирования инвестиций или получать платежи за экспортируемые товары. Посредником этой коммерческой деятельности всегда будут доллары США. Если французская фирма, желающая экспортировать товары в Пакистан, получает оплату в долларах США, ей придется конвертировать эти доллары в евро, а это подразумевает дополнительные (транзакционные) издержки для французской фирмы. Однако, если фирма была американской, выплаты будут производиться в долларах, как и любые другие выплаты по долгам. Соединенные Штаты могут номинировать долги в своей собственной валюте и избавить себя от затрат на конвертацию.
На более высоком уровне, если неамериканский бизнес захочет занять доллары на денежных рынках США для инвестиционных целей, он будет подвержен любому изменению стоимости доллара. Рассмотрим инвестора в Таиланде, который берет в долг в долларах и инвестирует в конкретный проект в среднесрочной перспективе. Но горе этому предпринимателю в случае повышения процентных ставок в США и, как следствие, роста обменного курса по отношению к внутренней валюте заемщика, поскольку теперь ему придется изыскивать дополнительные деньги в своей собственной обесцененной валюте, чтобы вернуть заем при возросшей стоимости доллара. Это проблема, с которой сталкиваются страны с формирующимся рынком, использующие иностранную валюту, которую они не печатают и не могут контролировать.
Кроме того, ликвидность центральных банков во всем мире на 60% состояла из долларовых активов и казначейских облигаций США. Китай и Япония являются крупнейшими держателями акций, хотя в настоящее время Китай незаметно диверсифицирует свой портфель иностранных активов. Но доминирование доллара сохраняет свое положение благодаря историческим факторам, доллар США выигрывает из-за преимущества первопроходца. К этим преимуществам можно отнести следующее.
«Доллар по-прежнему остается основной валютой для выставления счетов и расчетов по международным операциям, включая экспорт и импорт, которые не касаются берегов Америки… Основные товарные биржи указывают цены в долларах. Цена на нефть выражается в долларах. Доллар используется в большинстве операций с иностранной валютой во всем мире. Он включает почти половину мировых запасов международных долговых ценных бумаг ». (3)
Более того, поскольку спрос на доллары со стороны иностранных фирм и банков был абсолютным, цена этих деноминированных в долларах активов (казначейских облигаций) - имела более высокие цены и более низкие процентные ставки для иностранных держателей. Иностранные организации, владеющие долларами, получат на 2–3% меньше процентных ставок, чем американские держатели американских финансовых ценных бумаг.
Таким образом, глобальное доминирование доллара - это не только вопрос экономики, но также включает в себя важное геополитическое значение. Американская финансовая и экономическая мощь зиждется на связке ФРС / Министерство финансов / Уолл-стрит / Кремниевая долина, а также на культурных / политических аспектах; доминирование, которое не только пережило крах Бреттон-Вудской системы и большой взрыв в 2008 году. Гегемония США - по крайней мере в Европе - не теория, а свершившийся факт.
Джанет Йеллен была центральной в этой конфигурации. Сначала в качестве председателя ФРС, консорциума частного банковского обслуживания. А в последнее время министр финансов, который является государственным департаментом. Неужели здесь может быть конфликт интересов? Просто спрашиваю?
'' Центральным политическим фактом является то, что долларовый стандарт передает направление мировой денежно-кредитной политики в руки одной страны, которая тем самым приобретает большое влияние на экономическую судьбу других. Одно дело - пожертвовать суверенитетом в интересах взаимозависимости; совсем другое, когда отношения односторонние. Разница в статусе ЕС и колониальной империей (США). Грубый факт состоит в том, что принятие долларового стандарта обязательно подразумевает некоторую асимметрию во власти, которая, хотя она действительно существовала в первые послевоенные годы, исчезла к тому времени, когда мир неохотно скатился к долларовому стандарту ». '(4)
Все очень приятно для долларов США.
Однако, учитывая наличие человеческих слабостей, обычно понимают, что у вас может быть слишком много хорошего или что привилегия, которая открыта для злоупотреблений, будет нарушена. И это именно то, что происходило с США и их глобальной долларовой политикой. Приведем пример. Метод «ФРС» для борьбы с рекордными уровнями долга и дефицита заключался в простом создании большего долга путем пролонгации существующего долга и добавления нового долга. Это, конечно, определение схемы Понци; и все схемы Понци в конечном итоге постигает та же участь. Суверенный долг США, который составлял 40% ВВП в 2000 году, 105% ВВП в 2018 году и 108% в 2021 году. Известные американские экономисты Рейнхарт и Рогофф утверждали, что, когда экономика достигает отношения роста к долгу на уровне 90 процентов или выше он начнет терять сцепление и войдет в длительный спад. Это оспаривается другими академическими экономистами, которые, кажется, полагают, что ситуация роста может поддерживаться, хотя и с периодическими сбоями, на постоянной основе. Но ничто не длится вечно; на каком-то этапе задолженность должна быть погашена, поскольку она стала постоянным препятствием для дальнейшего роста. Должно произойти беспрецедентное и масштабное событие или серия таких событий, чтобы вызвать эту реструктуризацию. Будет ли это последним кризисом капитализма - вопрос спорный. Я, например, не готов назначить ему дату.
Более того, в дополнение к суверенному долгу США в 21 триллион долларов, общий долг в США, включая муниципальный долг, долг домашних хозяйств, личный долг и корпоративный долг, вырос до 60 триллионов долларов к 2014 году - имейте в виду также, что эти цифры не включают необеспеченные будущие обязательства. таких как Social Security, Medicaid и Medicare, стоимость которых, согласно недавней статье Джона Модлина в журнале Forbes за октябрь 2018 года, составляет от 47 до 210 триллионов долларов США. Общий долг населения США в настоящее время составляет 12,58 триллиона долларов, что почти столько же в номинальном выражении, сколько в период до финансового кризиса 2008 года, вызванного крахом рынка ценных бумаг, обеспеченных ипотекой. Большинство из этих цифр устарели, но было бы разумно предположить, что они во всяком случае не смогли остановить свой головокружительный подъем, и даже в отчете ФРС предполагается, что в ближайшие годы эти уровни будут превышены. Кроме того, существует торговый долг перед зарубежными покупателями казначейских облигаций США, который подлежит выплате по достижении срока погашения этих облигаций.
Все это не имело бы значения, если бы национальный доход (ВВП) рос быстрее, чем долг, но, к сожалению, верно обратное: долг растет быстрее, чем ВВП национального дохода. Вместо того, чтобы выбраться из долгов, США фактически углубляются в более глубокие долги. (Кажется, здесь действует ужасный закон Давида Рикардо убывающей отдачи.)
Бюджетная позиция США приближается к критической развязке: дефицит расходов выходит из-под контроля на фоне слабого экономического роста.
Конечно, эти долги никогда не будут погашены, и на карту нанесен огромный дефолт. Это примет форму прямого отказа платить по долгам или, что более вероятно, дефолта черного хода - инфляции.
«Судьба доллара в данном случае зависит от бюджетной политики США. И здесь есть основания для беспокойства. Во-первых, это резкое ухудшение финансового положения еще до обвала 2008 года ... Затем следует сногсшибательный дефицит, возникший в результате кризиса 2008 года. Учитывая обстоятельства, дефицит бюджета был неизбежен; налоговые поступления рухнули. Но возникший в результате дефицит был огромным: 11% ВВП в 2009 году были не просто беспрецедентными в мирное время; он был больше, чем национальный доход всех стран мира, кроме шести… (Теперь) существует перспектива еще большего дефицита, поскольку бэби-бумеры начинают массово выходить на пенсию, что увеличивает расходы на здравоохранение и пенсии »(5).
Что было тогда. Сейчас у нас кризис значительно больших размеров, и, как мы видели, все шоу будет продолжаться только за счет искусственного поддержания цены на нефть. Чтобы поддерживать постоянный спрос на доллары, продажи нефти должны оставаться в долларах. Но будут ли они? В этот момент в бой вступает Китай. Торговая политика Китая основана на постепенном отказе от держания казначейских облигаций США. Это был медленный, но неумолимый процесс. Кроме того, Китай, а также Россия и Иран устанавливают цены на свою торговлю энергоносителями в своих собственных валютах. Более того, этот все более интегрирующийся и сплоченный евразийский контргегемонистский альянс накапливал золото, чтобы сделать возможной диверсификацию своей валюты в сторону от долларового стандарта. Не будет преувеличением сказать, что мы являемся свидетелями зарождения нового евразийского золотого стандарта.
Термин «экзистенциальная угроза» гегемонии США теперь имеет важное значение в связи с формирующимся евразийским блоком и экономической мощью Китая, проявившейся в результате подъема юаня и валюты петро-юань. Эти события не следует переоценивать, но, несомненно, мы находимся в начале этого процесса.
Более того, есть небольшая проблема, которая называется «дилеммой Триффина», которую следует рассмотреть. Роберт Триффин, бельгийский экономист, постулировал, что страна, которая выпускает резервную валюту - в настоящее время это США - должна иметь торговый дефицит, чтобы обеспечить удовлетворительное предложение резервной валюты, чтобы она могла функционировать как таковая. Американцы благодушно полагают, что это непрерывный процесс, который всегда будет обеспечивать спрос на резервную валюту. Тип вечного двигателя, не слишком отличающийся от любого из устройств быстрого обогащения, что-то напрасное, разрекламированное в настоящее время. Но, как указал профессор Триффин, обладание резервной валютой - это краткосрочное средство, которое создает более долгосрочные проблемы. Существует также проблема, состоящая в том, что доллар выполняет двойную роль: 1. Функционирование как гибкая внутренняя валюта и 2. Функционирование как глобальная якорная валюта, что означает, что он должен оставаться неизменным, но эти роли взаимоисключающие. Это дилемма Триффина.
‘’ Обращаясь к проблеме Триффина, с которой столкнулся доллар. Как раз в тот момент, когда роль нефтедоллара подрывается новым контрактом с юанем, а неамериканский мир все еще наводнен долларами после последнего финансового кризиса, президент Трамп увеличил дефицит бюджета, и, следовательно, мы можем ожидать торговли дефицит будет расти и дальше.
Результат может быть только один - существенная и устойчивая продажа доллара на биржах. Это напоминает ситуацию середины и конца 1960-х годов, когда возврат долларов привел к трем отчетливым неудачам: неудачная попытка поглотить продажи долларов за золото путем создания лондонского золотого пула, неудачная девальвация доллара с 35 до 42,22 доллара, и, наконец, крах Бреттон-Вудского соглашения в августе 1971 года. Это был последний великий разворот Триффина, и теперь впереди следующее.
Иностранные держатели долларов, включая Китай, осознают угрозу, если они еще не сделали этого. До сих пор Китай не хотел подрывать доллар, угрожая его статусу резерва. В конце концов, она очень крупный держатель как долларов, так и казначейских облигаций США. Но приоритеты Китая сейчас меняются, и перспективы доллара внезапно стали менее актуальными.
Китай должен понять, что его меркантилистские планы в отношении азиатского континента ведут к падению американского влияния. Наступает момент, когда она не может преследовать свои собственные цели, не подрывая доллар, и с введением расчетного в юанях нефтяного будущего Рубикон перейден. (6)
История идет своим чередом, новые политические и экономические расколы и слияния появляются вместе с нарастающей динамикой упадка Мирового Порядка после 1945 года. Как долго остальной мир будет мириться с бесплатным обедом в виде глобального доллара или рэкетом защиты, которым является НАТО, - вопрос предположений. Однако несомненно, что эти два столпа англо-сионистской империи выглядят все более нестабильными и откровенно паразитическими.
Подождем, и посмотрим.
NOTES
(1) Robert Skidelsky – Volume 2, John Maynard Keynes – Fighting for Britain -pps.222/239
(2) Barry Eichengreen – Exorbitant Privilege – The Rise and Fall of the Dollar – p.3
(3) Ibid. Eichengreen)
(4) John Williamson – The Failure of International Monetary Reform 1971-74 – 1977)
(5) (Ibid. Eichengreen)
(6) Alasdair MacLeod – The Yuan-Oil Future and Gold 29 March 2018 – Goldmoney)
оригинал на анг.
Свежие комментарии